 В последнее время
не отпускает чувство: то ли я попала в королевство кривых зеркал, то ли
живу одновременно в двух государствах. Есть ли у них точки пересечения?
Ощущение это не самое приятное: слишком похоже на
расщепление-раздвоение личности. А точнее, социального организма. И не
то чтобы его не было у меня раньше, просто сейчас оно как будто
нарастает. Все механизмы нашей общественной жизни в последние месяцы как
будто обнажились — и от открывшейся картины временами не по себе. И в
то же время есть в этом чувстве странный оптимизм, потому что речь идет
не просто о новом расколе на «красных» и «белых».
В России-1
вовсю идет процесс обновления. Возьмем, например, знакомую мне сферу
СМИ. В финансирующихся государством и окологосударственными компаниями
изданиях вдруг появились молодые медиаменеджеры. Они хотят странного —
настоящего анализа, дистанции от власти, близости к читателю и чуть ли
не объективности. Говоря простыми словами, это вот что. Пишет в газету
критик про современное искусство или, там, про театр. У нас принято как?
Высокомерный всезнайка поучает читателя. Эти же ребята хотят, чтобы у
нас было — ну как в английском The Guaridanе или американском NYTimes.
Или в России до революции. Чтобы люди знали материал максимально глубоко
и широко, имели очень авторский взгляд, но писали понятно и как-то
по-человечески, что ли, гуманно. Короче говоря, любили и видели реальную
аудиторию, а не только ту узкую группу, которая «в теме». Или вот чтобы
ты послал фотографа «по стране», а он тебе привез не пропагандистскую
агитку и не чернуху, а что-то такое про жизнь и ее разнообразие, с
уважением различий между людьми. И главное — чтобы как можно большее
количество явлений, хороших и не очень, попадало в «поле видимости».
«Молодые менеджеры» готовы вкладывать в это деньги, делать учебные
курсы, проводить конференции. Это все выглядит очень достойно и как-то
действительно крупно, по-государственному. И ты даже споришь со своими
друзьями — ау, разве это не повод для оптимизма?
А потом ты
открываешь новости из России-2 — и с тебя сразу же падают розовые очки.
Потому что вот эта последняя новость — она про «закон о митингах», и в
голову приходит только слово «произвол». Еще тебе коллеги только что
рассказали, как из одной газеты сняли расходящееся с официальной
картинкой интервью историка о блокаде, а из другого политического
журнала убрали слишком острую карикатуру, в которой члены правительства —
подумать только, чудовищное оскорбление! — уподоблялись героям
крыловского «Квартета». А из любимого городского еженедельника уволен
главред; и похоже, что по политическим мотивам. Все это как-то тоже
нарастает и, в общем, идет вразрез с тем, что ты только что обсуждала и
даже – иногда — в тех же самых изданиях.
Эти векторы явно
направлены в разные стороны. От попытки их совмещения лопается мозг:
особенно, когда думаешь, не стоят ли за обеими тенденциями на самом
верху те же самые люди. Одна — про «видеть», в том числе и трудное, и
непохожее. Это что-то качественно новое, и тут ты всеми руками «за». А
вторая — про затолкать подальше все иное, лишить его представительства в
общественном поле и отрицать наличие проблемы до последнего. Унизить
несогласного. Заткнуть «слишком умного». А хорошо бы и «отменить» его
совсем. Не видеть, не слышать, не чувствовать. Как можно дольше
оставаться в пределах стереотипного и привычного, такой мягкой и нежной
информационной манной кашки, поглощение которой позволяет совсем не
тренировать зубы, а также не наращивать мускулы души. И вот ты сидишь и
думаешь: а можно ли хотя бы в чем-то сотрудничать со структурами
государства, некоторым представителям которого явно кажется — обновление
можно остановить у той черты, за которой начинаются политические и
финансовые интересы конкретных людей?
В России-1 прекрасные,
сильные лидеры. Они за стабильность и процветание. Они не пилят и
действительно любят свою страну. И это я, кстати, без иронии и вовсе не о
политиках. Это то звено начальников небольших и достаточно крупных
предприятий, на которых до сих пор держится страна. Да что там далеко
ходить — у меня такой отец, о нем я как-то уже писала и, в общем, знаю
этот круг. А еще это муж моей подруги — владелец крупной, известной на
всю Россию фирмы. Ты бываешь в их семье, видишь, как просто и
невысокомерно они общаются с людьми, знаешь, какими скромными и
достойными людьми они стараются растить своих детей и как они
вкладываются в благотворительность. И другой знакомый — создатель
инновационного бизнеса: горит на работе, обожает свое дело и делает
вклад в то, чтобы все люди в стране начали жить хорошо. А из России-2
между тем до тебя доходит информация об очередном мелком менеджере
крупной госкорпорации с раздутым самомнением, который уехал в Америку и
оттуда продолжает давать взятки отечественному суду, отмазывая своих
дружков. Кстати, он тоже «участвует в благотворительности», но почему
при мысли об этом тебя начинает так корежить?
В России-1 даже
Сбербанк, ОВИР, ЕИРЦ и РЭУ вдруг повернулись к тебе человеческим
лицом. Только на прошлой неделе ты ходила по делу в собес и, стоя там в
небольшой очереди, обратила внимание, как смягчились нравы. Чиновницы
были вежливыми, мать с малышом пропустили вне очереди, а одно из
«официальных лиц» наклонилось к нему, по-человечески улыбнулось и
спросило: «Это кто к нам пришел, такой большой?» Ну чистое ми-ми-ми. Но
позавчера твоя близкая родственница рассказала, как в их институте
затравили одну из завкафедр, попросту отняв дело всей ее жизни.
«Господи, ну ничего не изменилось с советского времени, активный и
болеющий душой за дело все так же наказан», — крик ее души. На той
неделе ты путешествовала на «Сапсане» в России-1. А вчера другому
близкому тебе человеку за 17 часов до вылета позвонили из России-2:
Аэрофлот внезапно отменил рейс, перенес его на вечер, а у человека
командировка и горят планы. «Кажется, им все так же плевать на
клиентов», — говорит он.
В России-1 час назад ты слушала по радио
выступление одного оппозиционного лидера, с такими правильными словами
про права и про свободы для всех. И тут же, буквально спустя полчаса, он
вдруг переехал в Россию-2 с сексистскими замечаниями и стебом над
слабыми. Буквально только что ты находилась на территории России-1,
спокойно обсуждая с коллегами книги ведущего ученого, вы общались на
равных — и тут же одна реплика собеседника, что-то там про «ваш девичий
восторг», резко перемещает тебя в Россию-2. А пара светских журналистов,
кажется, вообще только и делает, что курсирует между двумя странами,
сначала годами воспевая идеи безудержного и наглого потребления, потом
вдруг материализуясь на баррикадах в России-1, но тут же возвращаясь в
Россию-2 с призывом шилом колоть полицейских и вовсю рассуждая об
«эконом-классе», «челяди» и о том, «как жаль, что отменили крепостное
право, и нельзя быдло пороть на конюшне и бить плетьми». И как-то
обидно, что действия этих людей не получают последовательной оценки в
твоем сообществе: они оказываются не маргиналами в становящейся
России-1, а слипаются с протестом и чуть ли не превращаются в его
символ.
В России-1 в последние пару лет возникают небольшие
организации — журнал, профессиональная школа, сообщество ученых. Они
рождаются, потому что слышат запрос самой среды, пытаются объединять
расколотое на группки сообщество и осознавать собственную историю, при
этом вписав «наше» в «общемировое». А дальше вступает в дело сценарий из
России-2. Эти проекты топит не «кровавая гэбня», о нет — их топят свои
же. Да-да, те самые люди, которые в России-1 говорят и пишут о
«ценностях демократии», о новых методах исследования и о необходимости
контакта культур и которые пришли на это поле чуть раньше, на практике,
оказывается, используют методы России-2 для получения конкурентного
преимущества.
Только что вернулась из поездки на машине на юг
страны подруга — и она затрудняется сказать, была ли в России-1 или в
России-2. «Потому что, понимаешь, вот приехали мы в Ростов, ну очень
хорошо выглядит город. А по дороге едешь — запустение. И главное —
ощущение заброшенности, полного отсутствия развития и культуры. В
смысле, не у людей, конечно, а культуры как всеобщего достояния».
Оказаться в России-2 вообще очень просто. И не надо уезжать за тысячи
километров, надо только чуть-чуть отъехать от столицы. А можно и не
выезжать, а просто пойти в общежитие нелегальных мигрантов — оно вот
тут, рядом с сияющим торговым центром.
Конечно, хотелось бы,
чтобы по крайней мере те, кто «отстаивает либеральные ценности», пореже
ненароком заскакивали в Россию-2. Некоторые именно поэтому вообще не
верят в то, что Россия-1 существует. Другие, наоборот, считают Россию-2
слабой тенью: особенно это свойственно неполитизированным социальным
активистам, которые просто делают свое дело, измеряют доброту других по
себе и пока еще всерьез не сталкивались с чужими финансовыми и
политическими интересами. Кое-кто ассоциирует Россию-1 с
идеализированным западом, а Россию-2 — только с худшими сторонами СССР.
Одни (обычно молодые либералы) считают, что Россия-1 — это только про
протесты, а другие (обычно «хозяйственники» среднего возраста), что она
же про хорошее знание истории и экономики, про опыт и отсутствие резких
движений. Мы часто слышим про то, чем плоха Россия-2 и почему мы хотим
ее преобразовать, но никто, по-видимому, еще не проводил вдумчивого и
глубокого исследования — где корни России-1, какие группы в нее входят,
чем они отличаются друг от друга и что их объединяет. Откуда черпают
свои силы люди, работающие на созидание, — из дореволюционного времени, с
запада, из традиционной общинности, из позитивной стороны советской
культуры, насколько их можно соединить и главное, как это сделать.
Вообще,
образованным, успешным людям ужасно хочется верить, что лично они
обитают в первой стране, а вторая — это не про них; многие поэтому
вообще оказываются во «внутренней Монголии». Сейчас часто пишут о
«нескольких Россиях» в плане социального расслоения, разрыва между
разными классами. Но для меня граница между «двумя Россиями» проходит
вовсе не по географическим территориям, общественным структурам,
партиям. Ведь большинство из нас по-прежнему живет и там, и там: страны
эти существуют параллельно, а грань между ними вроде бы вот только что
была очень четкой — и вдруг стала неопределенной, зыбкой. Их земли,
чернозем и суглинок, смешаны: и чаще всего в одной и той же душе, хотя и
в совсем разной степени.
Да, важен осознанный протест, важна
борьба за новое. Но от России-2 не избавиться только простым отрицанием:
как только тебе кажется, что ты возвысилась над ее жителями, ты тут же
сама оказываешься на ее обширных пространствах. Это жутко неприятно —
вдруг обнаружить себя на этой выжженной земле с виртуальным огнеметом в
руках, направленным вовсе не в сторону коррупционеров, жуликов и воров. И
именно с собой нужна повседневная, внутренняя работа. Она — про
различение, про последовательный и кропотливый выбор. А также про
сознательный и постоянный отказ от двоемыслия, даже если оно позволяет
наиболее простым способом победить соперника или конкурента. Виктория Мусвик
|
