 Как известно, война - есть
продолжение политики иными средствами. Логические перевертыши работают
далеко не всегда, но в данном случае можно и нужно это делать.
Политика - это продолжение войны иными средствами. И как ни печально это звучит, но «война никогда не кончается».
Горячая превращается в холодную, экономическая в информационную... Но
война была, есть и, увы, будет нормальным состоянием человеческого
общества. Россия - в войне. Как все и как всегда. В общем-то нам не привыкать,
да и пугаться не стоит. На нынешней войне тоже убивают, а информационные
залпы бывают страшнее орудийных, но лучше уж такая война - тихая, чем
настоящие войны. Беда лишь в том, что побеждать в настоящей войне мы
научились - хорошо ли, плохо ли, малой или большой кровью, на своей или
чужой территории - умеем... А вот победы в тихих войнах никогда не были
сильной стороны российского государства. Мы сплошь и рядом проигрывали
информационную войну (требовалось появление по-настоящему могучей и
бесчеловечной силы, вроде третьего рейха, чтобы с нами заключали хотя бы
перемирие). Мы не умели пользоваться собственной экономической мощью,
разбазаривали огромные ресурсы на помощь презирающим нас лживым царькам и
диктаторам, а к вражеским ударам - вроде обрушившейся цены на нефть, были не готовы. Давайте поучимся воевать. Не на поле брани, а на аренах тихих войн. А помочь нам попросим жившего две с половиной тысячи лет назад полководца и мыслителя Сунь Цзы. «...вот правила войны: есть местности рассеяния, местности
неустойчивости, местности оспариваемые, местности смешения,
местности-перекрестки, местности серьезного положения, местности
бездорожья, местности окружения, местности смерти. Когда князья сражаются на собственной земле, это будет местность рассеяния...» Мы сражаемся на собственной земле. И для начала хорошо бы запомнить -
это наша земля. Найдется немало тех, кто готов это оспаривать. Найдется
немало тех, кто скажет, что в 21 веке не важны границы, языки, народы,
ресурсы - а важнее всего интернет, мобильность и креативность. Не будем
попусту спорить. Но это наша земля, на ней и за нее идет бой - и что
самое печальное, мы сражаемся друг с другом. «Поэтому в местности рассеяния не сражайся» Это, пожалуй, то требование Сунь Цзы, которое труднее всего принять.
Как это «не сражайся», если враг бьет по святыням, глумится над народом,
перевирает историю, открыто призывает к расчленению страны? Вся беда в том, что это наш, родной враг. Внутренний. Наша плоть от
плоти, а зачастую и кровь от крови. И сражение с ним - это гражданская
война, пусть даже и тихая. Эксгибиоцинистки, отплясывающие в храме,
лощеный рукопожатый говорун на телеэкране - это часть нашего народа. И
сражение - это как раз то, что им нужно. Сражение превращает фриков и
предателей во врагов, достойных уважения и жалости. Суд над
хулиганствующими эксгибиционистками? Найдется достаточно людей либо
«креативных», в меру их понимания и образа мысли, либо сердобольных,
призывающих не наказывать жен и матерей. Суд над предателями,
распродающими военные секреты? Найдется достаточно любителей
порассуждать, а были ли секреты достаточно секретными. Суд над
экстремистом, призывающим к восстанию и погромам? Найдется достаточно
людей, уверенных, что в этом и заключается свобода слова. Суд - это сражение. Сражаться в местности рассеяния нельзя. А можно и нужно делать совсем другое. «...если противник явится в большом числе и полном порядке, как его
встретить? Отвечаю: захвати первым то, что ему дорого. Если захватишь,
он будет послушен тебе. В войне самое главное - быстрота: надо овладевать тем, до чего он
успел дойти; идти по тому пути, о котором он и не помышляет; нападать
там, где он не остерегается.» Если оружие врага - «креативные акции», лиши его креативности. Прояви
большее творчество, выйди за рамки шаблонов и привычных схем. Если оружие врага - пропаганда, не пытайся сражаться с ложью правдой. Веди свою пропаганду. Если оружие врага - свобода, не пытайся ее ограничить. Позволь проявить свою свободу тем, кто готов поспорить с врагом. К сожалению, из всех вышеперечисленных приемов наша власть усвоила,
да и то плоховато, лишь искусство врать в ответ на ложь, что с некоторым
трудом можно считать контрпропагандой; да и отдельные робкие попытки
политических пиар-акций. Что же касается свободы, то порой возникает ощущение , что власть больше боится свободы своих сторонников, чем противников. Почему? «...в местности рассеяния я стану приводить к единству устремления всех...» Надо честно признать, что большинство людей вообще не имеет твердо
сложившихся убеждений - за исключением, понятное дело, любви к себе,
любимым и неповторимым. Именно этим пользуется враг, вбрасывая один за
одним привлекательные и неоспоримые, вроде как, образы - «свобода»!
«толерантность»! «творчество»! Вы имеете что-то против свободы,
толерантности и творчества, в широком смысле этого слова? Нет, конечно.
Ведь вы подсознательно относите все это к себе. И вот уже общество
коммунистов и сочувствующих полных ходом отправляется строить капитализм
(не исключая и верхушку коммунистов), а русский интеллигент, в полном
соответствии с традицией, разрушает образование и здравоохранение,
энергично работает над тем, чтобы в стране стало меньше русских и меньше
интеллигентов. В стране на данный момент нет единых устремлений - поскольку нет
общенациональной идеи. Идея «заработать кучу денег» на эту роль не
годится, во-первых, поскольку не может быть осуществлена всем населением
сразу, а во-вторых, потому что за этапом «заработать» немедленно
приходит этап «потратить», что куда приятнее делать в другом месте, а не
в «этой стране», выражаясь языком русской интеллигенции. Успех Путина, и я уже об этом говорил, связан во многом в том, что он
пытался (и успешно) быть президентом для всех. Для работников бюджетной сферы и олигархов. Для русских и нерусских. «Он в тундре - на оленях, в степи - на скакуне, он ездит на машинах, он ходит по стране.» Это правильно и хорошо для политика, живущего в стране мирной и благополучной. Но этого недостаточно для полководца, живущего в стране воюющей и проблемной. «Правитель действует в своем совете и отдается делам правления, а за войну во всем спрашивает со своего полководца...» К сожалению, мы на войне. И настает момент, когда политику придется
стать полководцем. Хуже всего то, что мы - в местности рассеяния. И
единственное, что здесь возможно делать - «приводить к единству
устремления всех...» К какому единству? А вот в об этом в следующий раз. Конец первой местности. P.S. Автор убедительно просит считать созвучие «местность рассеяния» с
рукопожатым именование России «рассеянией» случайным и все вопросы по
этому поводу переадресовывает Сунь Цзы. P.P.S. Поскольку автор умеет заглядывать в будущее и предвидит
появление комментариев «А с кем это мы воюем?» и «Что за враг-то, на
которого намекаете?», то отвечу сразу: воюем мы с сириусянскими боевыми
андроидами, враг - Сириусянская штабная ассоциация. Сергей Лукьяненко
|
