 На днях по ТВ
опять мелькнул сюжет про Эдуарда Хиля (он же "Mr.Trololo"). Для тех, кто
не в курсе, расскажу. Несколько месяцев назад некие американцы
обнаружили выложенный в Сети ролик, где певец исполняет вокализ.
При этом у него невероятно довольное лицо, как будто с каждым новым
"тро-ло-ло" он получает невидимую миру положительную энергию. (Кое-кто
даже шутил по поводу особых грибочков, "колёс" и травки). Это самое
трололо так поразило людей, что скоро сделалось популярным на Западе. Я
бы им для политкорректного равновесия предложила бы ещё Кола Бельды -
тоже был радостный человек. Но я поведу речь вовсе не об этом, а о том,
что в 1960-е годы улыбка, смех без особых причин были нормальным,
естественным состоянием человека, причём никаких грибочков у 99,99%
советских людей не было и в помине. Помните культовую песенку эпохи: "Бывает всё на свете хорошо,-
В чём дело, сразу не поймешь,
А просто летний дождь прошёл,
Нормальный летний дождь". Понимаете, всё на свете хорошо, хотя, вроде бы всё буднично. Автор
текста, Геннадий Шпаликов, сочинил этот стихотворение на раз-два, лишь
бы отвязаться. Но именно поэтому у него получилось самое точное
выражение эпохи. Он просто записал то, что видел. Смех 1960-х - это не
сатира (хотя, и её тоже хватало) и не усмешка циника, а именно -
здоровая реакция на ощущение полновесного счастья. Тогда люди шутили
потому, что они сама энергетика эпохи располагала к шуткам. Сама
формулировка - "физики шутят" была по сути констатацией факта. Травка -
зеленеет, солнышко - блестит, а физики - шутят. Почему люди радовались? В их жизни было удивительное сочетание
солнечного Настоящего, которое проживалось в ожидании ещё более
счастливого Будущего. Это не было предвкушение праздника, как, скажем, в
конце 1980-х, это был самый настоящий праздник, который преподносился
как Первая Часть Мерлезонского Балета. А вторая обещала быть вдвое,
втрое красочнее первой. Культовая фигура XX века - Юрий Гагарин почти на
всех фотографиях широко улыбается. Первый космонавт не мог быть хмурым,
он не имел права на меланхолию и флегматичность. 1960-е - это время
сангвиников и холериков, потому что надо было постоянно гореть,
придумывать, рваться и отстаивать. И - хохотать. Остроумие
шестидесятников - это умение сыпать шутками и цитатами, вставляемыми в
нужное время, в нужном месте, но никак не насмешка над кем-то или над
чем-то. Для остроумца той эпохи было бы немыслимо высмеивать товарища
или даже недруга, чтобы заслужить аплодисменты. Подлость и цинизм (а
насмешка над... - это подлость и цинизм!) не котировались, даже если они
и приносили кое-какие дивиденды. Остроумная или хотя бы - весёлая девушка считалась круче красивой и
уж тем более - гораздо круче модно одетой. В 1960-е годы бытовала
полемика физики VS лирики. С точки зрения шестидесятника, "упакованный в
фирму" - это вообще не конкурент. Он вне игры, потому что бились
настоящие титаны - покорители атома с "ловцами душ". У поэтессы Юлии
Друниной есть такая строчка: "Весёлое презрение к тряпью". Тряпьё тут -
одежда, причём модная. В 1960-е годы культивировалось именно весёлое
презрение к материальным ценностям. Было ли это правильно? Спорный
момент. Но в контексте 1960-х потребленческая модель поведения
рассматривалась, как антипод творческой, созидательной модели. Сейчас работа, карьера видятся только в приложении к будущим
материальным благам. Я читаю "глянец" и в том же 'Cosmo' иной раз
встречаются такие житейские истории - бизнес-леди (юрист, экономист,
маркетолог) в детстве мечтала быть художницей (балериной, фигуристкой,
поэтессой) и вот сейчас, зарабатывая свой энный миллион,
умница-красавица (красавица - непреложно!) по вечерам рисует пейзажи
(занимается танцами, катанием, поэзией). Жизнь её обеспечена и
полноценна. Утром - деньги, вечером - танцы. В 1960-е, конечно, тоже
существовал такой шаблон - рабочий Сидоров с утра даёт стране угля, а по
выходным играет на кларнете. Но он именно - давал стране, причём угля, а
не консалтинга. Он именно - созидал с утра до вечера. А
умница-красавица делает карьеру лично для себя, для того, чтобы купить
новое авто. В 1960-е работа считалась самоценной, то есть - целью,
сейчас работа - это средство. Это не хорошо и не плохо, просто факты. Почему я заострила своё внимание на потреблении? Не затем, чтобы его
ругать: потребление - это прекрасно. Тут дело не в моральных оценках, а
в...источниках получения радости (эндорфинов). Что считается самым
главным из существующих человеческих удовольствий? Всё-таки созидание.
Удовольствие от создания стихотворения, картины, новой компьютерной
игры, дома, куклы (нужное - вставить) не сравнится ни с чем. Все
остальные удовольствия - спорт, еда, танец, скорость и, наконец,
потребление по силе воздействия уступают созиданию, творчеству. Причём,
потреблять можно не только 'Дольче&Габбану' с яхтами и мобилами за
20.000 евро. Потреблять можно Бетховена, вагантов и прерафаэлитов.
Удовольствие - присутствует, но оно не настолько сильно, как если бы
человек сам что-то такое создавал. Я не призываю никого браться за кисть
и идти рисовать цветочки на обоях. Я говорю о принципе. Потому что
созидать можно даже болты на заводе, смотря как к этому относиться. Так
вот, в 1960-е творчество в широком понимании этого слова ставилось во
главу угла. Люди ощущали себя именно созидателями. От осознания этого
они беспрерывно радовались, ибо получали энергию из самой своей
деятельности. Новая вещь, если вернуться к теме потребления, тоже имеет радостную
энергию - те, кто любит шопинг, это знают. Однако у любой вещи энергия
конечна, и человеку нужно снова идти в бутик или в супермаркет. Энергия
созидания - бесконечна, поэтому бесконечно и ощущение радости. Что же
произошло потом, в 1970-е? Творчество превратилось в материал для
диссера, а диссер стал ступенькой к материальным благам. И всем сразу
стало не то, чтобы скучно, но как-то напряжно. Идеи измельчали рядом с
вещами. Открытый смех выродился в усмешку, остроумие тоже никуда не
делось - просто оно стало другим. Руки, которые когда-то радостно
хлопали в ладоши, сложились в ироничные фиги и спрятались по карманам...
|
