 Власть не знает, зачем она
нужна стране. Оппозиция не понимает, зачем ей власть. Вопрос: нужны ли
обществу такие власть и оппозиция?
Нужен ли нам, например, такой "национальный лидер", который не может
ответить, по сути, ни на один из тех вопросов, которые ему задает нация
и в панике отказывается от теледебатов, чтобы не дай Бог не пришлось
отвечать на "провокационный вопрос": "А ты кто такой?" А в статье,
вроде бы специально посвященной "вызовам, на которые мы должны
ответить", — пространно рассуждает о террористе Хаттабе и экономических
показателях 1989 года (хорошо, что не 1913-го), о "традиционных
религиях" и "социальных лифтах", об образовательных чаяниях молодежи и
блестящих перспективах среднего класса. Одним словом, — о чем угодно,
только не о том реальном политическом вызове, с которым столкнулась
российская власть по итогам парламентских выборов 4 декабря 2011 года. Но если Путину явно нечего ответить на вопрос о том, зачем России
нужен он сам, а вместе с ним и пресловутые "выборы по Чурову", — то
оппозиция, в свою очередь, совершенно не в состоянии объяснить, зачем –
для проведения каких неотложных реформ и реализации каких именно
программ — ей так позарез нужно повторное голосование? Путин, к слову, не упускает случая ткнуть оппозиционеров носом в их
идейную пустоту: "Сегодня говорят о разных формах обновления
политического процесса. Но о чем предлагается договариваться? О том, как
устроить власть? Передать ее "лучшим людям"? А дальше-то что? Что
делать-то будем? Меня тревожит, что у нас практически не происходит
обсуждения того, что надо делать за рамками выборов, после выборов…" Что могут на это возразить лидеры оппозиции? А ничего! Просто потому
что они до сих пор так и не решили, с чем и во имя чего борются. Реформаторский максимум оппозиционных вождей на сегодня – возвращение
избираемых губернаторов. Но, во-первых, такие губернаторы – что
наглядно доказала эпоха 1990-х, — сами по себе отнюдь не панацея от
авторитаризма. А во-вторых, за эту реформу уже взялся Кремль – так что
оппозиции остается теперь лишь смущенно ему аплодировать… Что же касается всего остального, то — если очистить речи лидеров
оппозиции от благопожелательной шелухи (из серии "надо, чтобы…", "судьи
обязаны…", "полиция должна…", "людям необходимо…" и т.д.) – нетрудно
будет заметить: их, в общем, вполне устраивает нынешнее
вертикально-президентское, то есть антидемократическое по сути
устройство государства. Лидер "ПАРНАСа" Борис Немцов, например, убежден, что единственное, в
чем следует ограничить главу государства (а равно губернаторов), это в
возможности царствовать более двух раз: "Власть президента должна быть
ограничена, президента надо избирать на два срока. Если бы у нас была
нормальная конституция, два раза Путин отработал – до свидания, на
пенсию". Иными словами, в России все было бы распрекрасно, если бы у
дважды прошлого президента не было возможности стать еще и дважды
будущим. Ибо в этом случае после "плохого" Путина президентом наверняка
стал бы "хороший" Немцов, который бы, — само собой! — распорядился
своей вертикальной потенцией исключительно на благо народа. Но, может быть, дело не в Путине или Ельцине как таковых, а в
изначально авторитарном устройстве РФ? Может быть, беда в том, что, в
отличие от демократических стран, в России именно президент, а не
парламент формирует правительство, а субъекты РФ — не гарантированы от
прямого диктата со стороны центра? Нет! Борис Немцов убежден, что вертикально-президентская модель
государственного устройства – вполне РФ под стать: "Россия — сложная
страна, я очень хорошо знаю нашу страну. Парламентская республика
годится для моноэтнических скорее государств. Для… государства со
сложными межнациональными отношениями, такими гигантскими различиями
между регионами — парламентская республика, на мой взгляд, неадекватна,
поэтому я эту идею не поддерживаю". Почему Немцов вдруг решил, что
парламентская республика годится только для моноэтнических государств (а
как же Индия? – зададим хотя бы этот вопрос), неясно. Впрочем, и
неважно. Важно то, что Немцову "честные выборы" нужны вовсе не для того,
чтобы покончить с "вертикалью власти", а лишь для того, чтобы поменять
одного "царя" на другого. Тот же ход мысли и тот же "проект мечты" – у Алексея Навального: "Я
думаю, что специфика России, ее размеры, там, состав населения и так
далее, диктуют нам все-таки, что президент должен быть более влиятельной
фигурой, чем в большинстве европейских стран…" Но где, вы спросите, гарантия того, что такой всевластный президент
не окажется новым Драконом? А вот где – в высоких моральных качествах
этого президента! Где же еще? Не в парламентском же контроле за
исполнительной властью! "Кто-то… должен навести порядок безо всякой
железной руки, то есть просто по закону… Нужно, чтобы глава государства
устанавливал моральные и этические ориентиры…" Правда, в отличие от других оппозиционеров, у Навального, кроме
туманных слов, есть и содержательная "реформаторская заготовка" —
манифест русско-националистического движения "НАРОД", написанный еще в
2007 году. "Я и сейчас подпишусь под каждым словом", — заявляет
Навальный о документе, в котором представителям нерусских народов, в
частности, настоятельно рекомендуется "отказаться от химеры
"россиянства" и осознать себя"русскими людьми". Ясно, впрочем,
что эта "идейная наработка" вряд ли может стать платформой,
объединяющей российскую оппозицию на базе общей программы политических
реформ… Неудивительно, что в условиях, когда лидеры оппозиции, по сути, не
стремятся к радикальным демократическим преобразованиям, на первый план
выходят требования текущего момента. Это хорошо видно на примере
программного перечня, только что опубликованного лидером "Левого фронта"
Сергеем Удальцовым. Первые, самые важные два пункта: "немедленное освобождение
политических заключенных" и – ставшая уже поистине сакраментальной —
"отставка главы ЦИК РФ Владимира Чурова". Дальше – "коренное изменение законодательства о выборах и
политических партиях" — этот пункт тоже можно уже считать успешно
перехваченным Кремлем и "почти выполненным". Лишь на четвертой позиции – "отмена цензуры и восстановление своды слова в СМИ" — хотя с этого надо было бы начинать. И, наконец, только после этого – "изменение Конституции РФ с целью
резкого сокращения полномочий президента". Хорошо, конечно, что речь,
наконец, зашла о главном, хотя это главное и задвинуто почти в самый
конец. Но все равно остается вопрос: сокращение полномочий президента –
до каких пор? В этом ведь вся суть! Ибо от этого и будет зависеть –
вернется ли после "революции белых лент" все опять на старые
ржаво-самодержавные круги – или же в России случится, наконец,
настоящий, а не липовый "демократический эксперимент"? Парадокс ситуации в том, что по своей объективной природе
происходящая сегодня в России политическая революция – именно
"антивертикальная", антиимперская, а вовсе не "тупо антипутинская".
Выходящие на улицы — просвещенные в массе своей граждане,
а самодостаточные люди отнюдь не мечтают поменять "плохого царя" на
"хорошего". В отличие от Немцова, Навального и др. самозваных вождей,
рядовые демонстранты хотят покончить не с конкретным "засидевшимся
нацлидером", но с гражданско-политической несвободой – раз и навсегда! Отчасти эти настроения революционных "пингвинов и хомячков"
прорываются в речах "новых лидеров". Борис Акунин, например, первым же
пунктом предлагает "Сделать Россию парламентской (а не президентской)
республикой". Но, вероятно, сам до конца не понимает сути своего
предложения, поскольку далее пишет: "Ограничить пребывание одного
человека у власти двумя пятилетними сроками без возможности избрания в
будущем". В итоге остается неясным, что же это за "парламентская
республика" такая, в которой надо ограничивать двумя сроками власть
"одного человека" — такие конституционные оговорки касаются ведь обычно
президентов, а не премьер-министров… Так или иначе, но сегодня единственным по-настоящему сознательным и
внушающим доверие "политическим лидером" является общество в целом.
Именно от него, в конечном счете, и зависит, как будут развиваться
события дальше. Захотят москвичи массово выйти на улицы, начнут вслед за
столицей пробуждаться регионы, – авторитарный режим, быть может, в
итоге и "разоружится". "Ныне в России от протестности зависит больше, чем мы думаем, — пишет
в связи с этим эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. —
Вот если общество не соскучится, а оппозиция все-таки склеится, если в
феврале будет не митинг, а целое шествие, которое утащит за собой
стоящих на тротуаре тихих, послепраздничных обывателей… кто знает,
может, настало еще раз время, когда решают не только они, но и мы?.." Однако если вдруг выяснится, что народ устал "тащить революцию" на
своем хребте, не получая внятных идейных импульсов от вождей, – протест
благополучно заглохнет. В этом случае "революция белых лент" так и не
сумеет из "бесцветной по форме" стать "цветной по содержанию". И страна
опять надолго застрянет между омутом бесстыдной власти и трясиной
бездарной оппозиции. Я слышу, как Путин и его оппоненты хором кричат: "Что делать! Других политиков у нас для вас нет!.." Даниил Коцюбинский
 Базовый курс по социальным сетям
Начните использовать потрясающие возможности социальных сетей уже сейчас!
Все секреты работы в сетях «МойМир» и «Одноклассники» всего за несколько часов.
|
