 Две недели назад, во время
поездки в Москву, я была в гостях у удивительной семьи, которая
символизирует динамическое развитие новой России. В четверг мужа из этой
семьи, Алексея Козлова, приговорили к пяти годам тюрьмы.
История Козлова и его жены-журналистки Ольги Романовой — это история
надежды, что Россия может измениться, и отчаяния, что старый порядок
подавит реформы. Его дело — мрачное напоминание о том, что Россия
никогда не достигнет потенциала развитой страны в полной мере, пока она
не возведет верховенство закона в максимум. Мы встретились в уютной квартире пары в Москве, где вдоль стен стоят
застекленные шкафы и книжные полки. Сидя за кухонным столом, высокого
роста, но напоминающий мальчика Алексей (который провел месяц в
Пенсильванском университете в 1994), погрузился в изучение судебных
документов, пока небольшого роста, живая Ольга рассказывала мне их
историю, часто прерываемая телефонными звонками от сторонников. В 2007 она опубликовала нелицеприятную статью в газете об одном
русском олигархе, который был близок к Кремлю и также знал партнера по
бизнесу ее мужа. Партнер стал спорить с ее мужем о статье. Некоторое
время спустя Алексея арестовали и поместили под стражу по обвинению в
отмывании денег и мошенничестве; он верит, что его партнер по бизнесу
заплатил кому-то, чтобы против него сфабриковали дело. К сожалению, для России с ее слабой судебной системой, где полицию,
прокуроров и судей можно купить, такая история более, чем обычна. Ольга стала бороться, используя журналистские навыки для того, чтобы
приводить чиновников в замешательство, публикуя репортаж за
репортажем. Она и Алексей прошли через многие круги ада, который
составляет российская тюремная система: ей приходилось платить тысячи
долларов взяток за то, чтобы его посетить и перевести в приличную
камеру. «Если директор тюрьмы видел бизнесмена, он его помещал в очень
плохие условия, - сказала она мне, - потому что он понимал, что его
родственники заплатят, чтобы его перевели». Ольга делала это 11 раз,
платя каждый раз около 100 тысяч рублей (3300 долларов); визит стоил
2000 долларов. В какой-то момент Алексей разделял камеру с Сергеем Магнитским,
юристом по налогооблажению, который обнаружил, что чиновники похитили
десятки миллионов долларов из международной компании, в которой он
работал. В этом небезызвестном случае чиновники обвинили самого
Магнитского в хищении и поместили в тюрьму за мошенничество. Он умер в
агонии после того, как чиновники отказали ему в медицинской помощи для
лечения панкреатита и последствий избиения в тюрьме. Его родственники,
возможно, не догадались, говорит Алексей, что медицинскую помощь они
могли бы купить, дав огромную взятку. Как это не иронично, глава «расследований» в Министерстве внутренних
дел, которая подготовила дело против Алексея — та же самая женщина,
что расследовала дело Магнитского, полковник Наталья Виноградова. Она
теперь одна из 60 чиновников, которым запрещен въезд в США за ее роль в
деле Магнитского. Казалось, что дело Алексея закончилось более благополучно. Благодаря
стараниям Ольги, оно дошло до Верховного суда России, который отменил
приговор в сентябре прошлого года. Его отпустили, и дело перешло в
нижнюю инстанцию для нового рассмотрения. Несмотря на отсутствие новых
улик, его снова заключили в тюрьму. Когда я встретил Ольгу и Алексея две недели назад, они были
осторожны, но полны надеждой по отношению к происходящим переменам в
России, Ольга рассказала мне, как стоя в бесконечных очередях, чтобы посетить
Алексея, она познакомилась с отчаявшимися семьями других заключенных,
некоторые из их родственников тоже были посажены по ложному обвинению;
многие жены отчаялись в надежде хоть когда-нибудь увидеть своих мужей.
Она начала организовывать встречи родственников заключенных,
распространяя информацию по интернету. Группа распространила свои акции
на другие тюрьмы, и в результате выросла до 6000 человек. В Москве
самые активные участники встречаются каждую среду вечером; многие жены
также участвовали в митингах последних 4 месяцев против
сфальсифицированных выборов. Все женщины одеваются в красное, сказала Ольга. Красное платье — как
напоминание, что если тебе нужно идти к прокурору, надо быть сильной и
не просить. Это приводит их в замешательство, говорит она, «потому что
для них это ново, что вы не просите». Алексей говорил о позитивных изменениях в российской системе
арбитражных судов, отдельной судебной системе, которая рассматривает
дела в сфере бизнеса и стала гораздо более чистой за последние пять лет.
Однако, представительство в арбитражном процессе не панацея. К
сожалению, те, кто хотят сфабриковать обвинения против
предпринимателей, теперь дают взятки полиции, чтобы она направила дело
не в арбитражный, а в уголовный суд. Это то, что произошло с Козловым. Он был тронут гражданской активностью молодых москвичей. Пока мы
разговаривали, 18-летняя дочь Ольги, студентка, закрылась в комнате с
группой друзей, которые собирались работать наблюдателями на
президентских выборах на следующий день. Сын Ольги, 25-летний журналист,
только что вернулся с задания в Африке, потому что «здесь теперь более
интересно». «Бизнесмены тоже хотят перемен, - говорит мне с чувством Алексей. -
Если все они прекратят давать взятки, система рухнет. Мы должны научить
следующее поколение не делать те ошибки, которые делали мы». Но борьба с системой в России требует невероятного мужества. Теперь
Алексей снова в тюрьме, где сам факт его выживания зависит от взяток.
Лидеры оппозиции верят, что его второй арест — месть Ольге за активность
в организации демонстраций против мошенничества на выборах. Вернув его в тюрьму, российские власти представили всем на обозрение
коррумпированную юридическую систему, которая подрывает экономику и
будущее их детей. Эта система держит в плену не только Алексея Козлова,
но и всю Россию.
|
